- Николай Петрович, очевидно, экологическая повестка в нашем регионе обострилась как никогда. Весной и летом край задыхается от дыма природных пожаров, зимой краевую столицу охватывает смог, а добыча золота и других ископаемых иногда становится проблемой для жителей целых районов. Все ли так печально?
- Вопросы охраны окружающей среды, повышения уровня экологичности становятся все острее. Это все понимают и видят. Но проблему надо рассматривать структурно, конструктивно, поэтому направлений здесь я бы отметил несколько.
Во-первых, Забайкальский край – крупная горнорудная провинция. Добыча полезных ископаемых здесь начата более 300 лет назад. И этот процесс, как мы знаем, всегда связан с извлечением ископаемых из недр, где они лежали в естественной среде. Получается так: их оттуда подняли на поверхность, что-то забрали, но большая часть осталась на поверхности. Это означает, что с элементами начинают происходить некоторые изменения под действием атмосферных осадков, ветровой эрозии, солнечного воздействия и много другого. Происходит образование новых химических веществ, которые, что вполне естественно, распространятся. Но факт состоит в том, что многие из них весьма токсичны. И везде, где происходят горные выработки, наблюдается этот процесс.
Во-вторых, следует говорить о серьезном влиянии человека на окружающую среду, так называемое антропогенное воздействие. Это связано с работой промышленности, жизнью человека. Если промышленность в Забайкалье с советских времен существенно сократилась, то со стороны человека это процесс кратно усилился. Соответственно и последствия приобрели больший масштаб.
- Такая ситуация происходит во всем регионе, или где-то есть особенно болевые точки?
- Тут все зависит от количества людей. Чита – один из самых грязных российских городов по атмосферному воздуху. Здесь очень много вопросов. Мы, конечно же, наблюдаем в последние годы шаги навстречу решению этих проблем, но делать их, честно говоря, нужно было гораздо раньше.
В прошлом году заработал национальный проект «Экология». В нем – ряд программ, выделяются значительные средства. Большие вложения направляют в расширение сети центрального теплоснабжения для сокращения малых котельных. Они в Чите и есть основные загрязнители.
- Об этом мы еще поговорим. Если продолжать перечислять основные направления работы экологов в Забайкалье, что еще войдет в этот список?
- Природные пожары, безусловно. Сегодня нужно плотно заниматься защитой лесов Забайкальского края. Это имеет огромное значение.
- А есть какие-то конкретные инструменты?
- Здесь особую роль играет расширение границ особо охраняемых природных территорий (ООПТ), чтобы нам эти памятники природы сохранить в первозданном виде. Пока, на мой взгляд, в крае их количество не столь большое, как достигнутое в других регионах России, тем более в мире. Еще важный момент – консолидация усилий ведомств и органов. У нас часто бывает, что хозяев много, а тушить конкретный пожар не всегда есть кому. Также среди населения нужно проводить работу, использовать экономические и законодательные рычаги воздействия. Без этого проблему не решить.
Четвертым фактором, прямо влияющим на экологическую картину в регионе и за его пределами, я бы назвал глобальное потепление. Не только ученые, но и люди замечают, что климат в Забайкалье меняется. Причем чем севернее располагается территория, чем она холоднее, тем более ярко это выражено.
- Но ведь само по себе повышение температуры не всегда плохо?
- Да, в этом процессе есть не только отрицательные стороны. Например, вегетационный период (период года, в который растут и развиваются растения – прим. ред.) в крае увеличивается. Это зафиксировали наши ученые-климатологи. Условия для ведения сельского хозяйства улучаются. Но вместе с тем нарастают и негативные последствия от таяния многолетних мерзлых грунтов. Это видно по нашим автомобильным и железным дорогам.
Здесь, к слову, мы ведем работу по созданию полигонов для мониторинга таяния грунтов. На станции Черновской и перегоне «Карымская-Туринская» мы создаем скважины до 20 метров глубиной, в которых оборудование в автоматическом режиме будет нам сообщать о температурах многолетней мерзлоты. Кроме того, мы предложили к использованию современный охлаждающий материал на основе пеностекла. Он поможет надежно законсервировать эти грунты и сохранить мерзлоту, а соответственно и объекты инфраструктуры. В экспериментальном режиме мы уже готовы начать применять его в Забайкальском крае.
- Получается, таяние грунтов может стать серьезной проблемой для Забайкалья?
- Последние исследования на это указывают. Многие крупные предприятия уже столкнулись с осадкой дорог, задний, в том числе строящихся. Ущербы могут оказаться многомиллиардными, если не учитывать изменения климата в нашем регионе при создании объектов.
- Николай Петрович, что делать со всеми этими проблемами? Они вообще решаемы?
- Нужно разрабатывать новые механизмы. Сейчас действуют специальные программы в рамках нацпроекта, например, направленные на исследование токсичности добычи золота. Нужно не просто следить за соблюдением регламентов, но и изучать отходы добычи, так называемые «хвосты», разрабатывать способы консервации этих отходов. Уже есть технологии засаживания отвалов барьерными растениями, которые не накапливают в своем составе токсичные элементы, а напротив препятствуют их выходу.
Если говорить об оздоровлении атмосферы Читы, мы договорились с организацией, что проведем исследование выбросов в атмосферу из печей прямого горения, оборудования, сжигающего уголь факельным способом, которое сегодня получает распространение, и сравним все это с пеллетным котлом. Данные будут способствовать пониманию, что происходит с выбросами в атмосферу.
- Зимой шла речь о крупных проектах по снижению загрязненности воздуха в Чите. Они в работе?
- Это большая тема. Мы нанесли на карту Читы 28 тысяч автономных источников отопления в городе и его окрестностях. Это практически все то, что дымит и потенциально может дымить. Сейчас ученые работают над тем, чтобы доказать властям необходимость создать интерактивную карту Читы, на которой можно было бы отображать все виды загрязнений и их влияние на районы города. И лучшим вариантом решения проблемы могла бы стать установка современных электронных датчиков в характерных местах города. Для этого хорошо подойдут вышки сотовой связи, которые распределены по столице Забайкалья. Они смогут в автоматическом режиме сообщать о динамике загрязнения воздуха на том или ином участке, чтобы определять источник загрязнения. Таких датчиков должны быть десятки.
- Эта технология уже где-то используется?
- Санкт-Петербург, Казань и несколько других городов идут по такому пути. По показаниям приборов они сразу видят, что в котельной кто-то покрышки жжет, кто-то другие материалы. Мы же видим, что котельная стояла-стояла, а потом резко сильно задымила. 
За нарушения и несанкционированные выбросы нужно жестко наказывать, ведь речь идет о жизнях и здоровье нашем и наших детей. В особенных географических и климатических условиях Читы делать это нужно, не дожидаясь прихода газа. Параллельно важно проводить расселение ветхого жилья, которое уже нельзя перевести на централизованное теплоснабжение. Аварийные дома сносить, строить новые. Для современных зданий тепла от ТЭЦ будет хватать. Резервы есть.
- Но все это в основном касается Читы. А как контролировать соблюдение экологических норм в сотнях километрах от краевого центра? Именно там в основном работают горнорудные предприятия.
- Контролирующих органов у нас вполне достаточно, но взаимодействие между ними налажено не в той мере, в какой следовало бы. Одни работают только по заявкам, вторые – только по ведомствам, например, федеральным, а такого, что человек, видя нарушение, точно знал, куда позвонить, сейчас, к сожалению, нет. Вот это плохо. Все мероприятия должны быть соединены, разобщенность результата добиться не позволит. А пока нет между органами понимания. Здесь, к слову, нужно и законодательно разобраться.
- Еще один блок поправок к Конституции РФ касается отечественной науки. Изменения статьи 114 обязывают правительство страны обеспечить господдержку научно-технического развития России и сохранить ее научный потенциал. Есть ли сейчас необходимость участия государства в вашей работе? Что в первую очередь требует внимания?
- Наука, в первую очередь, требует финансирования. Хотя наука и экономика, как правило, всегда идут в разные стороны. Затраты на экологию, например, не позволяют повышать прибыль, достигать сиюминутных экономических результатов, поэтому, самое первое, на чем пытаются сэкономить – на экологических мероприятиях.
Что касается работы научных центров, я могу объяснить все на примере нашего института. В сегменте фундаментальной науки мы сегодня являемся лидерами в Забайкальском крае по объему публикаций в авторитетных международных и российских изданиях. Это нужно принять как факт. База в нашем институте добротная, позволяющая добиваться высокой точности исследований, но она сильно устарела. Последний раз оборудование обновлялось в 1980-х годах.
- За 40 лет приборы не вышли из строя?
- Мы их сохранили, работать можно. Мы доказываем это. Но его (оборудования – прим. ред.) не хватает для повышения оперативности исследований, автоматизации процесса. Ветхая база не позволяет нам эффективно привлекать молодых научных сотрудников, ведь они уже на таком оборудовании работать не хотят. Как результат, молодые ученые уезжают в другие регионы, где находятся современные центры. Хотя сейчас руководство края пошло нам навстречу, возобновляется сотрудничество с Российским фондом фундаментальных исследований, но пока вопрос не решен. Сейчас мы вынуждены направлять свои пробы в другие города, вплоть до Санкт-Петербурга. А это требует времени и затрат.
- Но есть для кого все это создавать, покупать оборудование? Кто будет использовать приборы?
- Сейчас у нас работают около 50 научных сотрудников, и молодых, пытливых умов, талантливых ученых в Забайкалье, к счастью, хватает. Кроме того, мы объединяем усилия с другими исследовательскими центрами. Хорошая база есть в Читинской государственной медицинской академии, есть в ЗабГУ. Нам нужна консолидация, ведь научное сообщество в регионе не такое многочисленное, центров не так много, чтобы каждый работал сам по себе.
- Давайте вернемся к той теме, с которой мы начинали разговор, и обсудим еще один блок поправок, предлагаемых к закреплению в Конституции. Он касается работы некоммерческих организации и их поддержки. Как вы считаете, могут ли НКО помочь добиться тех целей в экологии, что вы обозначили выше?
- И по СМИ, по соцсетям видно, что активность различных общественных объединений экологической направленности возрастает. Я как постоянный житель Читы это чувствую. Был такой пример: мы проводили акцию совместно с общественным советом ЗабЛУ МВД на транспорте по высадке деревьев в районе улицы Магистральной и на Титовской сопке. Знаете, людей пришло больше, чем у нас было саженцев. Саженцев было 200, а людей – 300. Это очень позитивная тенденция.
- У людей стало больше времени?
- Я думаю, с одной стороны, это показатель какого-то все-таки роста благосостояния населения. После еды человек начинает думать, чем он дышит, что пьет, какой вид у него из окна. Понятно, говорить о каком-то высоком уровне благосостояния в Забайкалье не приходится, но он, очевидно, стал выше.
Что касается НКО экологической направленности, я бы сказал, что мало знаю о их работе. Но иногда вижу не слишком высокую компетентность и конструктивность в выступлениях. Среди них попадаются люди, которые себя пытаются реализовать в виде «шума». Много крика, много обвинений, но мало конструктивизма. Это беспокоит. Слово эколог сейчас иногда даже приобретает негативный оттенок благодаря этим крикунам. Их бы поменьше, тем более, что они, как правило, очень слабо разбираются в теме.
- Как тогда быть?
- Я очень надеюсь на экспертное сообщество и взаимодействие его членов с НКО. Активность людей сама по себе заслуживает уважения и нуждается в господдержке. Хорошо, что организации есть, но именно эксперты должны работать в связке с ними.
- Подводя итог нашего разговора, можно ли говорить о необходимости присутствия экологического блока в Конституции? Важен ли он на уровне основного документа страны?
- Если даже полностью абстрагироваться от предстоящего голосования, я убежден, что тема экологии в Конституции обязательно должна быть, должно присутствовать право граждан на благоприятную окружающую среду. А уж голосовать или не голосовать, пусть каждый решает сам. Но лично мне бы хотелось, чтобы в Конституции эти моменты были закреплены.
Тема становится актуальнее с каждым годом, она виляет на все сферы нашей жизни, на жизнь Забайкалья. Если мы сегодня возьмем План развития региона, то пятую часть нашего бюджета собираются формировать за счет добычи природных ресурсов, что, безусловно, только обострит экологическую повестку. Все это наша жизнь. Какие будут последствия, зависит во многом от всех нас.
