Справка: Халлю или «Корейская культурная волна» – это название южно-корейских сериалов, фильмов, песен, анимации, игр, быстро набравших популярность во всем мире. Слово «халлю» носит значение «вихрь», «ветер» или «бум». Термин пришел из Китая в конце ХХ века с подачи журналистов, поражённых стремительной популярностью южнокорейской индустрии развлечений.
Немного истории
Корейский кинематограф начал зарождаться еще в 1897 году: тогда в старом бараке киностудии «Pathe» в Сеуле появились «движущиеся фотографии». Однако культурная изоляция в традициях конфуцианства сдерживала развитие жанра вплоть до 1910 года, когда японская колонизация открыла импорт зарубежному кино.
Интересно, что первые опыты национального иллюзиона соединяли в себе театр и кино. Жанр называли кинодрамой. На театральных подмостках играли актеры, а постановку сопровождали динамичные или неподвижные картинки. А вот уже в 1920 году появился первый полностью целлулоидный продукт корейского кинематографа.
После японской оккупации в 1945 году Корею разделили на Северную и Южную. С того времени кинематограф новых государств закономерно разошелся в противоположных направлениях. В КНДР он неизбежно оказался во власти политической формации, а в Республике Корее стал символом свободы и независимости.
Далее был «золотой период» южнокорейского кино, когда в 1954-1972 годы начал складываться особый стиль и способ киноизложения в атмосфере творческой свободы и открытых границ в мировое киноискусство. Затем эпоха расцвета на семь авторитарных лет сменилась спадом. Однако именно в эти годы появились одни из самых выдающихся кинолент корейских мастеров.
Конец ХХ века ознаменовался для кино Южной Кореи крушением табу на критику власти и демонстрацию сексуальности. А технический прогресс дал толчок коммерческому признанию у миллионов зрителей.
В новом столетии вслед за кассовым последовал фестивальный успех. Мир открыл мощный авторский арт-хаус, за которым стояли такие кинематографические имена, как Ким Ки Дук («Остров»), Пак Чхан Ук («Олдбой») и Пон Чжун Хо («Паразиты»).
Разрушать границы дозволенного давно стало визитной карточкой южнокорейского кино. Беспощадно исследовать темную природу человеческих поступков получилось и на этот раз. Оба мини-сериала с художественной точностью провели зрителя сквозь пугающий лабиринт иммерсивной реальности.
«Игра в кальмара»
А вы бы согласились за миллионы долларов сыграть на свою жизнь?
Зритель уже в прологе этой истории смог познакомиться с довольно простыми правилами уличной детской игры в «кальмара». Мальчишки с торжественной суровостью рыцарских турниров, в которые превращается любая отчаянная схватка на пыльном дворе, отвоевывают друг у друга право занять место в голове моллюска – геометрической фигуры, начертанной на земле.
С первых кадров монохрома проступает детский образ главного героя. Он готов биться за победу до конца. За вступительными титрами история - уже в цвете - перенеслась на много лет вперед. Потрепанного и опустившегося героя зрители застали в том возрасте, когда жить со старушкой матерью, которую тайком же и обираешь, можно лишь будучи жалким неудачником: страсть к азартным играм лишила его семьи и оставила с кучей долгов.
И все же этот человек вызывает симпатию. У него есть дочь, которая все понимает. Она любит и жалеет отца. И сегодня день ее рождения. Вот и зритель начинает сочувствовать бедолаге, которого разрывает то безвольная совесть, то отчаянная надежда все разом отыграть – даже свою потерянную жизнь.
На какое-то время главному действующему лицу показалось, что удача вернулась к нему – неплохой куш на скачках, как тут же все закончилось: деньги вытащила карманница, а кредиторы из преступной среды, привычно лишенные хороших манер, садистки пустили парню кровь. Из этой-то отталкивающей сцены, которую сняли весьма натуралистично, недвусмысленно проступила вся дальнейшая жанровая стилистика сериала.
Что остается герою? У его будущего вырисовывается мрачный сценарий. А потому пора появиться какому-нибудь антагонисту или его доверенному лицу. Дальше все, как с притаившимся в комнате слоном: неминуемая встреча с незнакомцем, на которой человек-футляр с учтиво-непроницаемым лицом легко втянул нашего знакомца в игру, не предвещавшую ничего хорошего. Выбор сделан, и мужчина последовал за «белым кроликом», даже не догадываясь, какие смертельные ловушки приготовила «страна чудес».
Тут история перешла в крещендо: кто-то беспощадный взялся разыграть серию детских игр в гротескных декорациях и в жанре безумного хоррора, щедро пропитав постановку кровью ничего не подозревающих участников. Их было 456. Живым мог уйти только один.
Итак, раз, два, три, четыре, пять. Игра началась! Как известно, человек – единственное существо на планете, наделенное разумом и стойкой адаптивностью к самым разным условиям. Участники встали перед выбором: остаться людьми или совершить подлость, предательство и даже убийство, чтобы выжить и победить. Человеческая природа вышла на авансцену, что придало жанровой составляющей мощный драматический характер.
И, пожалуй, именно драматическая линия «кальмара», наравне с высокохудожественными спецэффектами, четко попадающим в жанр звуком и завораживающим визуалом сделали просмотр по-настоящему зрелищным и убедительным.
«Зов ада»
Так кому же уготован ад?
Необъяснимый феномен, с которым столкнулось человечество, корейцы изобразили на провокационной грани насмешки и экзистенциального ужаса, вновь щедро снабдив рассказ подробным кадрами кровавого месива.
По сюжету, вирусные видео шокировали интернет-пользователей по всему миру. В них жуткие монстры безжалостно карали тех, на кого указывал некий ангел.
События фэнтези-триллера по странной идее его создателей перенеслись в совсем недалекое будущее – 2023 год. Чем вызван такой выбор времени можно только предположить. Быть может, это закономерная интерпретация современности, когда мир объяли нарастающие пандемии и кризис морали современного общества. Как знать.
Сюжет на потеху циникам явил зрителю карикатурных чудищ, которые словно выскочили из какой-то компьютерной игры с мастерски проработанной графикой. Зловещие монстры в точно назначенный час приходили за каждым, кто получил послание ангела – огромной головы с малоприятными чертами, которая возникала из ниоткуда и исчезала, оповещая о скорой казни.
Сама голова посланника также не лишена иронии: она словно нахально заимствована из старого черно-белого кино, когда спецэффекты заменяла гротескная бутафория. И то, что прорицатель нарочито лишен всякого сходства с духовным существом, кажется, никого из персонажей не смущает, вызывая в каждом лишь трепет и чувство необратимости воздаяния. Еще оракул напомнил «Великого и Ужасного» из страны Оз: тот являлся своим подданным тоже в виде гигантской головы.
А вот страх и ужас, и последующую казнь создатели сериала изобразили настолько правдоподобно, что тут не до насмешливых отсылок. Жестокие убийства, агрессивные фанатики, показательные расправы, лживые и алчные проповедники. А еще – смазливый мессия, лидер религиозной организации «Новая правда» с лицом принца-изгнанника, который с самого начала вызывал скорее ощущение фальши, чем божественного откровения и оказался скор на жестокую расправу.
Не уступали ему в жестокости и сами люди, ставшие бездумными адептами новой веры. Ну да, толпа – слепа и покорна, и превращается в стадо всякий раз, как только завидит пастуха. Человеческая природа вновь явила все худшее и лучшее, что есть в людях. Как не вспомнить антиутопию Оруэлла, когда доведенная до абсурда власть над обществом оказалась в руках лицемерного и алчного меньшинства псевдоправедников? Также в сериале страх быть отвергнутым обществом пугал людей больше, чем неизбежность самой адской казни.
Сильной стороной «Зова ада», помимо качества «полного метра», передовых спецэффектов, саундтреков и визуального ряда, снова оказалась драматургия. И хотя, ни один персонаж не стал по-настоящему заметным протагонистом, каждый герой того или иного эпизода был прочитан настолько достоверно, что зритель мог ассоциировать себя с любым из них. Это, скорее, история о выборе человека в обстоятельствах, когда моральный компас упрямо направляет против сокрушающих последствий. Ад существует. И он среди людей.
